Азартные игры волшебников - Страница 86

— Белая, говоришшшь? — тонкие стебли принялись на глазах удлиняться, а шипы расти. — Пушшшистая?

Нир заворожено следил за тем, как сперва на бледных щечках разъяренной блондинки расцвели пятна гневного румянца, а потом пламя переметнулось на темные глаза девушки, которые так ярко полыхнули алым, что он невольно моргнул. Будучи увлеченным этим дивным, на его вкус, зрелищем, темный пропустил первый бросок хищной плети и… обзавелся глубокой кровавой бороздой на щеке.

Молодой человек с удивлением посмотрел на пляшущую перед ним ветвь с окровавленными шипами, одобрительно хмыкнул и легким щелчком пальцев превратил ее в дорожку пепла на полу. Еще два гибких стебля ринулись в атаку и успели располосовать рубашку прежде, чем тоже обратились в прах.

— Котеночек, да ты никак раздеть меня решила? Неужели созрела до того, чтобы на метку посмотреть? — насмешливо спросил темный, поднимаясь из кресла. — Так я и сам могу показать. Ты только попроси.

— Котеночек?! — прошипела Адель, не дослушав окончание фразы, и кинулась в него пуфиком.

Нир ловко увернулся, ухмыльнулся и провокационно покрутил в пальцах верхнюю пуговицу рубашки. Девушка прищурилась и, метнувшись к окну, распахнула створки.

Ветки яблони, выросшие за считанные мгновения, маг испепелил, когда они уже обвились вокруг его шеи. Вероятно, просто хотел посмотреть, что же им приказала разгневанная фея. Залетевшие в комнату плоды шиповника, отрастившие себе крылышки и жала отмел небрежным движением руки, назвав их «оригинальной инновацией». Адель же продолжала чередовать магические нападки со швырянием подручных предметов, с каждой неудачей все больше приходя в ярость. А Нир откровенно веселился, наслаждаясь представлением. Глаза его светились серебром, а губы кривились в ироничной улыбке.

Спустя несколько минут спальня Аделаиды выглядела даже хуже, чем комната слуги. Погром был такой же, только еще и присыпанный изрядным количеством испепеленной растительности. Сад за окном тоже смотрелся как-то помято. Ускользнув от очередного «снаряда» и демонстративно оглядевшись, Нир с наигранным сожалением протянул:

— Кажется, здесь ломать уже нечего! Перейдем в гостиную? Или сперва уничтожим кухню?

Фея окинула взглядом останки некогда уютной спальни, затем медленно повернула голову и посмотрела во двор. В глубине души начало закипать что-то очень-очень темное. Чудом не разбившееся зеркало, висящее на одной петле, пошло мелкими трещинами, а магические огоньки в хрустальных плафонах люстры испуганно погасли прежде, чем сами плафоны разлетелись на сотни осколков. Даже лиловые стекла в очках Нира пришли в негодность, и были небрежно отброшены хозяином в сторону вместе с оправой. С пальцев девушки сорвались бело-голубые искры и, рассыпавшись в пыль, окружили ее мерцающим ореолом. За окном вдруг потемнело, деревья, уцелевшие после чудовищных метаморфоз, сбросили листву и заострили вмиг почерневшие ветви. Из растрепанных волос беснующейся волшебницы вылетели последние шпильки и с тихим звоном упали на пол. Вырвавшись на свободу, светлые пряди затрепетали на невидимом ветру и переплелись с магической дымкой. Со странно изогнувшихся пальцев девушки слетали все новые и новые искры. Сливаясь воедино, они превращались в молнии. На фоне подсвеченного ими погрома и колючих ветвей, пробравшихся в комнату, Адель смотрелась как ослепительный язычок белого пламени среди мрачного антуража. Единственное, что выбивалось из бело-голубого сияния ее фигуры, — это насыщенно-алые глаза, которые, казалось, вот-вот тоже начнут метать молнии.

Нир восхищенно присвистнул:

— Да ты прекрасна, моя темная фея!

— Темная? — девушка моргнула, словно очнувшись, и посмотрела на свои мелко трясущиеся пальцы. Слетевшие с них ворохи искр поглотил черный туман, окруживший ладони мага, когда он, в мгновение ока очутившись рядом, взял ее за руки. — Твоя? — тем же удивленным тоном спросила Ада.

— Моя, — шепнул Нир, притягивая ее ближе.

— Да ничего подо… — хотела возмутиться она, но он закрыл ей рот поцелуем.

Глаза феи широко распахнулись от неожиданности, она возмущенно пискнула и, укусив наглеца за губу, с силой рванулась из его объятий. Зашипев от внезапной боли, темный сильнее прижал девушку к себе и, запустив одну руку в светлые пряди на затылке, запрокинул ей голову назад. Заворожено глядя в его серебристые глаза, Адель испуганно выдавила:

— Ты спятил? Пусти!

— Ни за что, моя маленькая Госпожа, — тихо ответил он, обжигая дыханием ее кожу.

— Я не…

— Тссс… так надо.

Надо? Что надо? Зачем надо? Она так и не успела озвучить эти вопросы. От его горячего шепота по спине девушки прокатилась волна предательской дрожи, временно лишив ее дара речи. А когда пальцы Нира, сжимавшие корни ее волос, начали массировать кожу, в глазах Ады потемнело. И на этот раз вовсе не от бешенства. Новый поцелуй, в отличие от первой попытки, был злым и властным, а еще болезненно-приятным и восхитительно-страстным. Молодой человек то сминал ее губы своими, то ласкал их кончиком языка, то легонько закусывал, будто в отместку за кровавую метку, что поставила ему она. В едином коктейле смешались мед, вино и мята, слегка приправленные привкусом меди. Фея тихо застонала, захваченная в водоворот непривычных ощущений. Голова ее закружилась, колени подогнулись, пальцы впились в плечи темного, а тело, перестав сопротивляться соблазну, напрочь отказалось подчиняться доводам разума. Да и разум, если честно, счел правильным временно отключиться, оставив девушку на растерзание неведомых доселе чувств и желаний.